Волшебная сила искусства.

— Отдельный музыкальный духовой оркестр городской пожарной части от инфантерии в составе восьми единиц прибыл в Ваше распоряжение! – браво отрапортовал бородатый толстяк с эполетами полковника, лихо приложив ладонь к блестящему шлему и шлёпнув каблуками.
— Так вы и есть наше подкрепление? – генерал Капустин с удивлением и всё ещё не веря своим глазам, изучал представшее перед ним зрелище: — Это то, о чём я столь долго просил графа? Вот что, братец, а ну-ка кругом и шагом марш по месту службы!
— Никак не возможно Ваше Превосходительство, поскольку личным распоряжением Его Сиятельства определён в Ваше расположение, а стало быть и нахожусь по месту службы! – полковник достал из-под серой шинели письменный приказ графа.
Генерал пробежал протянутую бумагу: — М-м… это конец…., — он отнял ладонь от помрачневшего лица: — Ну, да чёрт с вами. Помирать, так с музыкой. Занимайте левый фланг у батареи Гуревича. Там может вас не так слышно будет, а как дойдёт до рукопашной… впрочем, это уже не суть важно…
— Слушаюсь, Ваше Превосходительство! А ну, живо, по местам!
Музыканты, толкаясь, путаясь в шинелях и таща инструментарий, поспешили к пушкам.

Послышалась канонада вражеских орудий, облачка разрывавшейся шрапнели начали феерично украшать собой небо, неся смерть. Батарея с фланга дала ответный залп последними зарядами и замолчала. Генерал смотрел в подзорную трубу на приближавшиеся под барабанную дробь стройные квадраты противника. По рядам солдат прошло тревожное колыхание.
— Ну, вот и всё…, — сказал Капустин своему адъютанту Орешникову: — Готовиться в штыковую! А ну, ребятушки, не грудь в крестах, так голова в кустах! За мной, сынки! И строй мне держать как на параде!
Он выхватил саблю и выскочил за редуты.
— А ты, несусветный папаша, — крикнул он полковнику-музыканту: — Гряньте ка нам, что б в бога, в душу и в мать их!
Оркестранты засуетились. Солдаты шли за своим генералом. Были уже видны неотвратимо приближающиеся хищные выбритые лица неприятеля, предвкушающие предстоящую бойню. Они не стреляли, они хотели резни.
И вдруг… Генерал даже не сразу понял, что произошло. Раздались звуки труб. Лица напротив сначала выразили недоумение, затем начали бросать ружья и, затыкая уши, кинулись бежать. Некоторые валились на землю, содрогаясь в конвульсиях и ругаясь на чужом языке. Оркестр заиграл громче и Капустин с трудом смог различить «Ах, вы сени, мои, сени», но звучало нетленное произведение столь нестройно и нескладно, что генерал невольно поморщился. Он с сочувствием посмотрел вслед удаляющемуся в суматохе врагу.
— Ты вот что, голубчик, — обратился он к замершему рядом Орешникову: — Дай-ка им отмашку, чтоб прекратили, пока и наши орлы не попадали от такого музицирования или не пришибли наших героев.
Адъютант не скрывая радости от полученного приказания, помчался его исполнять.
— Вот уж трубы иерихонские, — сказал про себя генерал, улыбнулся, сложил саблю в ножны: — С такой то силой мы и до Парижу дойдём. Хе, «Вестибюль, мон, вестибюль»…

Обсудить у себя 2
Комментарии (2)

Так играл среднебельский гарнизонный оркестр. И ещё хуже. Ваш покорный слугам имел удовольствие слушать. Некоторое время умирать перестали — боялись, что на похоронах играть будут...

Из гроба бы встали и убежали! Я ж о том и говорю: искусство чудеса творит!

Чтобы комментировать надо зарегистрироваться или если вы уже регистрировались войти в свой аккаунт.
накрутка подписчиков в вк
все 104 Мои друзья