На удивление Гюстава в зале оказалось довольно много людей, а точнее говоря зал был полон. Гюстав не ожидал, что в городе столько человек озабочены проблемой, которая и его привела сюда. Люди были разных возрастов, полов, разных слоёв, но всех их объёдиняло наличие в руках блокнота и карандаша. Они внимательно смотрели на сцену, держа карандаш наизготовку.
Гюставу стало даже неловко. Он не подумал о подобного рода аксессуарах, поэтому ему ничего не оставалось, как положиться на свою память. Гюстав увидел, что за окном появился неприятного вида взлохмаченный голубь, который шатко старался удержаться на подоконнике и вертел головой, словно выглядывая кого-то в аудитории. Но размышлять об этом было некогда, так как под аплодисменты на сцену вышел не кто иной, как сам месье Курдюк. Пожилой мужчина в представительском клетчатом костюме тройке с бордовой бабочкой в ярко зелёный горошек и лакированных штиблетах с квадратными носами внушал доверие и производил впечатление человека понимающего толк в вопросе.
Он остановил овации взмахом руки и прежде всего поинтересовался, все ли оплатили посещение семинара. Пока он подсчитывал поднятые кверху билеты и стучал костяшками карманных счёт, сопоставляя количество с суммой, на сцену два ассистента вынесли крупный стол с креслом и установили двуспальную кровать, на которой явно кто-то лежал, накрывшись стеганым одеялом. Итак, когда сальдо сошлось, довольный месье Курдюк спрятал счёты во внутренний карман, из другого достал невероятных размеров красного цвета платок, высморкался и начал….
Голубь на подоконнике, казалось, нашёл свою цель, и теперь, успокоившись, наблюдал в зал через оконное стекло, на котором женской помадой было написано что-то неприличное.