«Кочка, кочка… Бочка, строчка… Нет. Точно, точка и кривая… Рожа, огурец, тире… Как же… Точно, точка, человечек…. Точка, палка, человечек… огуречик, запятая… м-м-м».
— Валя! – Дмитрий встал с дивана, невозможность вспомнить что-то знакомое и то, что он точно знал, но не в силах был воспроизвести, терзали его мозг, пульсирующий в уже начинавшей болеть голове: — Валя!
— А? – раздалось из ванной.
Дмитрий подошёл:
— Валя, ну, как там: «Палка, палка…»?
— Что? – не поняла Валя, отвлекшись от своего отражения.
— Ну, палка, палка… палка, палка, получился огуречик… человечек…
Валя вдруг густо покраснела, потупила взор, приспустив красивые ресницы. Стыдливая улыбка обозначила ямочки на щёчках, рука кокетливо прикрыла халатик на груди:
— Ну, Дим… Чё, прям щас что ли?
— Тьфу… Дура.
Дмитрий захлопнул дверь, помялся, заглянул к сыну:
— Виктор Дмитриевич!
Сынишка подпрыгнул на кровати.
— Ну, ты-то должен знать! «Точка, кочка и кривая. Минус. Палка, палка, огуречик, ну!».
— Папа пил? – неуверенно спросил Витя.
— М-м! –Дмитрий вышел на балкон. «Баран! Чему их только в школе учат?». Закурил.
Вдруг Дмитрий ощутил абсолютную блаженную ясность, такую, от которой перехватывает дыхание, возникает эйфория и желание летать. Поэты называют такое состояние вдохновением, замужние женщины оргазмом, Дмитрий же произнёс: «Эврика!». Он вернулся в комнату, где за ним украдкой наблюдали Валя и сын Витя. Дмитрий приближался к ним медленно, необратимо, чётко выговаривая каждое слово:
— Точка. Точка. ЗАПЯТАЯ! Минус… Рожица кривая. Палка. Палка. Огуречик. Вот и вышел…
Валя прижала сына к себе.
— Вот и вышел…
Сын прижался к Вале.
— Вот и вышел-л-л…, — глаза Дмитрия как два маленьких глобуса завращались, вылезая из орбит: — НУ!!!
Жена и сын молчали.
— ЧЕ! ЛО! ВЕ! ЧЕК! – затряс руками над собой Дмитрий и разразился демоническим смехом: — Ха-ха-ха-ха-ха!!! Всё. Я устал.
Обессиленный Дмитрий лёг на диван, скрестил ладони на груди. Закрыл глаза, открыл рот. Через четверть часа послышался размеренный успокоительный храп.
— А теперь добавим ножек, получился осьминожек…, — пробурчал насупившийся Витя.
— Витя, ты уроки сделал? – почему-то спросила Валя Витю.